Курцхаару на путях становления в нашей стране везло в меньшей степени. Эта порода никогда не была у нас столь популярна, и только в настоящее время она находится на пути признания ее истинного назначения. Для этого имелись свои причины. До революции немецкий брак встречался довольно редко, хотя любителей, отстаивающих приемлемость его рабочих качеств, хватало. За все время существования родословной книги Московского общества охотников (с 1890 по 1914 год) в ней было записано лишь 17 немецких браков. В то время в России, как и везде, шло повальное увлечение островными легавыми, чему способствовало обилие дичи. Стрельба из-под легавой придавала охоте спортивное направление, так как она в определенной степени уподоблялась стрельбе на голубиных садках. В лесной и таежной зонах России с легавой практически не охотились, так как там монопольно использовалась лайка, коллективных охот в европейском понимании не осуществлялось. В таких условиях курцхаару просто негде было проявить своих разносторонних преимуществ. К тому же на него смотрели исключительно через призму рабочих качеств островных легавых, полностью отметая разностороннее назначение. Все усилия были направлены на «улучшение» немецкой легавой и заглушение ее природных задатков, в частности зверовых. На деле же врожденные задатки немецкого брака неплохо подходили для наших разнообразных охот. Охотники это ценили. Вспомним породы так называемых русских легавых: пушкинские, дмитровские, орловские, польские, офицерские и прочие. Большинство из них были короткошерстными и на деле представляли из себя не что иное, как различные помеси немецких и иных браков с пойнтерами.

После Октябрьской революции 1917 года положение с курцхааром не изменилось, хотя и имелись кинологи, вставшие на защиту породы. Среди них М.Д. Менделеева-Кузьмина, которая, пытаясь донести до охотников смысл предназначения курцхаара, писала: «Следовало бы вспомнить, что кинология должна служить охоте. Путь один: интересы охотника и кинолога должны слиться; значит, надо дать охотникам собаку, наиболее пригодную для целей охоты, послушную, с хорошим поиском, который она могла бы менять по мере надобности, чутьистую и обладающую разносторонним охотничьим умом, не узко специализированным».

После второй мировой войны количество курцхааров в стране возросло. Однако курцхаар продолжал оставаться в глазах многих охотников и кинологов «плохим пойнтером». Вот и старались его «улучшить» в силу незнания породы, особенностей ее использования и из-за откровенного невежества. Достаточно вспомнить, что до настоящего времени нет ни одной объективной и практичной современной книги, посвященной континентальным легавым (единственная книга профессора Ф.Г. Де-Лионде «Немецкие легавые собаки» издана в 1933 году). Уровень экспертизы немецких короткошерстных легавых был также чрезвычайно низким. Достаточно почитать отчеты о выставках 1950-х годов. Способствовала «улучшению» курцхаара и принятая система полевой экспертизы, ориентированная на островных легавых и их природные охотничьи задатки. Исчезло из правил и требование апортирования. Так как по этим правилам судили всех легавых, то отдельные курцхаары, сумевшие получить дипломы, на деле выходили за рамки охотничьих требований, предъявляемых породе. Однако по существующим правилам именно этим собакам отдавалось предпочтение в племенном использовании. А стремительность хода, дальность чутья и чрезмерная горячность у курцхаара всегда свидетельствовала об изменении характера его нервной системы, что порождало истеричность, водобоязнь, заглушало врожденную способность к апортированию, здоровую агрессивность к зверю и поневоле приводило к закреплению в последующих поколениях негативных черт в экстерьере: облегчению костяка, появлению подхвата, беднокостности, острощипости, нетипичной стойки и манеры работы. К сожалению, поголовье таких «улучшенных» ранее курцхааров довольно значительно, хотя полностью курцхаар в пойнтера и не превратился.

Только к концу 1970-х годов у кинологов начинает формироваться единое мнение в подходах к курцхаару как разносторонней легавой. Этому способствовали введение правил испытаний континентальных легавых по кровяному следу, утке, вольерному кабану и разрешение на практическое использование этих собак на данных охотах. Но требования, предъявляемые сегодня к нашему курцхаару, еще довольно далеки от таковых на его родине – Германии, особенно в вопросах племенной пригодности.

Чем же сегодня наш курцхаар отличается от других пород легавых? Главное, не следует об этой породе судить на основе критериев 1930-х или даже 1950-х годов. Собаки изменились, и изменились условия охоты. Курцхаар продолжает оставаться прежде всего добычливой легавой. Так, умение пользоваться нижним и верхним чутьем дает ему возможность работать любую бегущую птицу, добирать подранков, даже в безветрие. Это же способствует мгновенному переходу в работе с объекта на объект в любых климатических условиях и ландшафтах. При этом курцхаар четко различает сам объект и в зависимости от него строит манеру своей работы. То он классически работает по дупелю, тут же отрабатывает коростеля и через какое-то время подает под выстрел выводок тетеревов. Столь же быстро он переходит и на водяную работу. Утку курцхаар работает тоже по-разному: в мелкой воде по затаившейся может встать, а на глубокой – в типичной спаниелевой манере подать под выстрел. Попадется на поле русак – отработает и его со стойкой. Во всех случаях апортирование – его прямая задача. Пожалуй, нет охоты, на которой курцхаар, при правильном воспитании и постановке, не оказал бы помощи. Это особо ценимо городскими охотниками.

Очень ярко охарактеризовал работу курцхаара в своей книге «Натаска легавой» один из наших старейших натасчиков-практиков И.И. Аникеев: «По чутью курцхаар немного уступает сеттерам, а вот по добычливости, по-моему, он должен быть все же на первом месте. В дрессировке и натаске курцхаар более податлив, чем сеттер. Подача убитой и подраненной дичи – врожденное его качество, обучение этому не составляет никакого труда. Хорошо работает по луговой, боровой и болотной дичи. Если один охотник прошел с курцхааром по какому-либо болоту, там нечего делать с десятью сеттерами. Сколько бы ни было убитой и подраненной дичи, причем не только вами, но и другими охотниками, вся она будет в вашем ягдташе».

К этому могу добавить только одно. Курцхаар – исключительно пластичная собака, очень быстро усваивающая приемы натаски и послушания. При правильной постановке он готов работать после нескольких выходов в поле. Я никогда не таскал месяцами своих собак на корде, и работать они принимались по первому полю всю встречаемую дичь. Получение же полевых дипломов превращалось в формальность, как и должно быть в отношении любой рабочей легавой, берущейся исключительно под ружье.